Версия для печати

---

Сергей Зыков

У папаши Эмиля

 

Прокол покрышки видавшей виды автомашины моего знакомого из Лориана, взявшегося показать мне окрестности, привел к знакомству с папашей Эмилем. Именно у его фермы на проселочной дороге нам пришлось остановиться. Мы только что были в рабочем поселке Ланестер, посмотрели новый мост, которому местный муниципалитет присвоил, так же как и центральной улице, имя В. И. Ленина, и ехали по высокому берегу реки Блаве, где, вырвавшись из городской черты, рассыпались домики зажиточных жителей, оттеснив вековые фермы. Седой здоровяк в кепке, надвинутой на глаза, с вилами в руках, вышел из коровника взглянуть, кто к нему нагрянул. Из короткого разговора с моим знакомым на бретонском языке выяснилось, что у них есть общие друзья в Эннебоне. Старик пригласил нас в дом освежиться стаканчиком сидра.

Двадцать один гектар под пшеницей и ячменем, картофелем и овощами, кусочек луга, полтора десятка яблонь, трактор, две лошади и четыре коровы, свиньи и куры — таково хозяйство папаши Эмиля. Он получил его в наследство от отца.

Полвека назад такая ферма, с солидным домом, сложенным из дикого камня, напоминающими средневековые укрепления амбарами, считалась богатой. Она обеспечивала безбедное существование семье в девять человек еще четверть века назад, она давала приличный доход. А ныне?

— Остались мы здесь со старухой и младиВш сыном, — говорит папаша.—Старший с семьей живет под Парижем, другой, холостой, ушел в моряки, третий где-то на стройке около Лиона. Да и младший в город смотрит. Парню двадцать три года, жениться хочет, а девушки ныне за фермеров замуж не идут. Не желают спину гнуть в огороде, коров доить на заре. Комфорту, видите ли, им не хватает. Главное, нет ныне у крестьянина видов на будущее. Земля уже не кормит того, кто в ней ковыряется,— с философским спокойствием заключает он.

В низкой кухне с неподъемным дубовым столом, здоровенными стульями с соломенными сидениями и типично бретонским буфетом, украшенным резьбой, на минутку устанавливается тишина. Папаша Эмиль осторожно берет в свои узловатые пальцы стакан, словно боясь его раздавить. Невольно напрашивается вопрос, почему трудовому крестьянину ныне приходится туго? Словно угадывая его, старик замечает:

— Скупщики, перекупщики, налоговые инспекторы. На все, что требуется для хозяйства, цены растут. А вот продавать, будь то зерно или овощи, приходится в убыток. Спекулянты же на нашем труде состояния зарабатывают.

Сколько было в Бретани крестьянских выступлений! На севере и юге, в Морле, Сен-Поле и других местах. Но что могут противопоставить крестьяне крупным землевладельцам и могущественным монополиям? Им остается лишь искать счастья на стороне.

— Я-то никуда не уйду. Здесь родился, здесь и умру,— твердо заявляет папаша Эмиль.— Пока есть силы, буду работать на земле. Как-нибудь проживем со старухой. Да и сыновья у меня хорошие. Не забывают родителей, в гости приезжают. Помогут, если будет нужда...— И он переводит разговор на другую тему.

— Как там, в России? Как живут крестьяне? Тут про русских всякое пишут,— говорит он,— да я не верю. Ваш народ вон какую войну выдюжил! Трудовые люди у вас в почете. Это мне один верный человек говорил, учитель, побывавший в Советском Союзе...

 

На положении пасынка - Назад

Далее - Товарищи по оружию

 

 

Зыков С.П. О Франции и французах. Очерки и репортажи. М. Политиздат, 1978.

---