Поиск по сайту


+16
Издание предназначено для лиц старше 16-ти лет.

Культурно-просветительское издание о советской истории "Советика". Свидетельство о регистрации средства массовой информации - Эл№ ФС77-50088.

е-мейл сайта: sovetika@mail.ru

(Дмитрий Ластов)



Посмотрите еще..


Большому драматическому театру исполнилось 103 года


советские женщины - Р.П. ВНУК




СОВЕТСКИЕ ЖУРНАЛЫ, В мире книг (журнал №10 за 1988 год), Антология книжной иллюстрации. Гесснер. Ходовецкий (Севастьянов А.)


Антология книжной иллюстрации. Гесснер. Ходовецкий (Севастьянов А.)

 

В мире книг (журнал №10 за 1988 год)

Слава книжного искусства восемнадцатого века навсегда связана с Францией, ее издателями и художниками. Это непреложно. Но наши представления о прелести книг, созданных в ту эпоху (и создававших ее!), будут неполны, если мы забудем о двух немецких мастерах, чей своеобразный вкус, неповторимая манера внесли ноты особого звучания в стройную ораторию книжной графики галантного века. Я говорю о выходце из Пруссии Даниеле Ходовецком и швейцарце Саломоне Гесснере.

Прекрасной и важной чертой европейской культуры того времени была ее открытость, интернациональность. Образованное меньшинство всех стран с младых ногтей переступало языковой барьер, чтобы свободно наслаждаться всеми достижениями человеческого духа, будь то философская литература французского и немецкого Просвещения или же английский сентиментализм. И надо сказать, что вольная умственная жизнь интеллигенции Европы сама активно отстаивала свой международный статус. Достаточно прочесть «Письма к сыну» лорда Честерфильда, чтобы почувствовать, как дорожили причастные культуре люди возможностью «беспошлинного» обмена духовными ценностями. И не случайно, конечно, К. Виланд, этот «швейцарский Вольтер», воссоздавая в своей иронической «Истории абдеритов» встречу Демокрита с Гиппократом, написал такие слова: «Существует род людей, которых уже в древности называли порой космополитами и которые без всякого договора между собой, без орденских отличий, не будучи связаны ни ложей, ни клятвами, составляют своеобразное братство, объединенное прочней, чем какой-нибудь орден во всем мире. Встречаются два космополита, один — с Востока, другой — с Запада, впервые видят друг друга и сразу становятся друзьями… Какой союз может похвалиться тем, что в его среде никогда не найдется ни одного честолюбца, завистника, скупца, ростовщика, клеветника, хвастуна, лицемера, фискала, двуличного, неблагодарного, сводника, льстеца, блюдолиза, раба, бессердечного или безмозглого человека, педанта, труса, мстителя, лжепророка, фигляра, взяточника и придворного шута. Космополиты — единственные, кто могут этим похвалиться».

В силу подобного изначального интернационализма европейской культуры восемнадцатого века признание каких-либо литературно-художественных достоинств во всех видах искусства могло быть только международным. В противном случае любой новинке грозило клеймо провинциальности. Реакция европейского общественного мнения бывала скорой и, в общем-то, справедливой. По этой причине произведения, отмеченные одобрением современников, и поныне сохраняют свою эстетическую ценность. К таким не потускневшим за двести лет перлам относятся книги, иллюстрированные двумя названными художниками. Они очень разные, эти мастера, совсем не похожие друг на друга. И все же оба очень «немецкие», достойно представляющие дух своей нации на ассамблее европейского искусства: сухой и точный, мелочно-ироничный Ходовецкий и возвышенно-сентиментальный, но не теряющий вкуса к реальной жизни Гесснер. Поговорим о каждом из них подробнее.

Даниель Николаус Ходовецкий (1726—1801) родился в Данциге в семье торговца москательными товарами. Его отец не чуждался искусства и дал сыну первые уроки рисунка. Но вскоре мальчик осиротел и, подобно Леба и Шоффару, остался вдвоем с матушкой избывать надвигающейся бедности. Начало жизненного пути было нерадостным: Даниель был отдан в «мальчики» к бакалейщику. Рабочий день будущего художника начинался в шесть утра и заканчивался в одиннадцать ночи. Но постижение тайн и тонкостей торгового дела не влекло его. Зато семена, посеянные отцом, проросли с неожиданной силой и завладели душой. После тяжелого трудового дня Даниель запирался в своей комнате и рисовал до четырех утра, оставляя на сон всего два часа. Но так не могло продолжаться вечно, и в конце концов, невзирая на жалобы и опасения матери, он покинул своего бакалейщика.

Ходовецкий навсегда остался блистательным самоучкой, хотя со временем в Берлине и посещал частную школу художника и гравера Б. Роде. Верный глаз, набитая, твердая рука, непосредственные жизненные впечатления — вот его подлинные учителя и помощники. Любовь и преданность к натуре, как она есть, — это главное отличительное свойство его работ. Сохранилось письмо художника к некоему Формею, где мы находим следующую декларацию, свидетельствующую о глубоком осознании творческих принципов: «Юноши, собирающиеся посвятить себя искусству, редко следуют путем, могущим привести их к успеху: они слишком долго заняты копированием гравюр и картин, по большей части манерных. Когда, после этого, они берутся работать с натуры, они обнаруживают, что натура имеет мало общего с тем, что они привыкли копировать; им много говорят об идеале, который художник должен мысленно созерцать, они ошибочно принимают за идеал манеру своего учителя и начинают затем приводить природу в соответствие с этим идеалом… Что до меня, то, поскольку я сформировался сам и без учителя и не изучал ничего, кроме натуры, не зная о существовании такой вещи, как идеал, то я должен был принять за него правду, которую, к счастью, легко найти в моих произведениях».

Однако на тот момент, о котором идет речь, правда жизни состояла в том, что надо было кушать и одеваться, а средств к тому не имелось. В 1743 году Да- ниель отправляется в Берлин к дяде, где вынужден продолжать занятия торговлей, и делается разносчиком книг, книгоношей. Как знать, не сыграло ли подобное «общение с книгой» свою роль в будущей судьбе художника? Тем временем дядя, внимательным оком торговца и родственника усмотрев способности племянника, решает извлечь из них новую прибыль и предоставляет Дэниелю возможность работать над росписью миниатюр, табакерок, эмалей. Дядины расходы оправдались: юноша быстро достиг успеха, его продукция хорошо расходилась, и он вскоре был замечен в кругу ценителем и художников. Впоследствии, сделавшись профессионалом искусства, Ходовецкий оставит этот очаровательный жанр, однако его рисунки и гравюры офортом всегда будут отличаться удивительной тонкостью и изяществом, свойственным миниатюре.

Прошло немало времени, прежде чем Ходовецкий впервые попробовал свои силы в офорте. Примерно в 1758 году он создал одну из первых работ, принесших ему известность: серию из двенадцати гравюр «Страсти Иисуса Христа». «Это были всего лишь миниатюрки, — писали об этой серии искусствоведы прошлого века Порталис и Беральди, — но восхитительные своей тонкостью и грациозностью и вместе с тем энергией, так что весь свет пожелал их видеть и узнать автора». Окрыленный успехом, гравер все больше увлекся своим искусством, делал этюды женщин, копировал пейзажи Рембрандта и Дитриха, выполнял портреты прусской королевской фамилии. Известность автора росла, репутация его как оригинального мастера укреплялась. Но мировое признание пришло к нему лишь в 1767 году, когда Европу обошли гравированные Ходовецким репродукции с собственной картины «Прощание Каласов», имевшие успех повсюду, а особенно во Франции, чей голос в общем хоре одобрения был решающим.

Напомню, что Жан Калас — последняя жертва французской католической инквизиции — стал широко известен в мире благодаря брошюре Вольтера «О веротерпимости», написанной по поводу жестокой и необоснованной казни тулузского купца, обвиненного в убийстве по религиозным мотивам собственного сына. Ходовецкий, с трогательной сентиментальностью изобразивший момент прощания осужденного с родными, несмотря на полное отсутствие какого- либо портретного сходства, попал очень точно в резонанс общественному настроению. Философия Просвещения уже принесла свои плоды, и борьба с религиозным фанатизмом, в какой бы форме он не проявлялся, была весьма актуальна. Заказы на эстампы посыпались на мастера со всех сторон. Он был замечен Берлинской академией художеств, которая пригласила молодого гравера проиллюстрировать выпускаемый ею альманах. С этого момента началась новая страница в книге жизни Ходовецкого — он с головой погрузился в мир иллюстрации.

Количество исполненных им гравюр — немыслимо велико: около трех тысяч (правда, сюда причисляются обычно и те листы, которые сделаны другими по его рисункам). Это была страсть. Все прежние художественные увлечения Даниеля были отброшены. Он иллюстрирует всех и все — «Дон Кихота», «Жиль Блаза», «Гамлета», «Энеиду», «Сочинения» Вольтера и отдельно его же «Кандида», «Вертера» Гете, «Неистового Роланда» Ариосто, «Сентиментальное путешествие» Стерна, «Новую Элоизу» Руссо, «Разбойников» Шиллера, сочинения Лессинга, Геллерта, Голдсмита, «Анекдоты Фридриха Второго» и «Анекдоты и жизнь Петра Великого», повторяет на свой лад «Жизнь мота» Хогарта и «Пляски смерти» Гольбейна.

Потоком льются виньетки, заставки, фронтисписы к книгам самого различного содержания. Без малого тридцать лет снабжает Ходовецкий своими иллюстрациями карманные книжечки- альманахи: «Берлинский», «Готский» и другие. Возможно, пристрастие художника к малому формату и берет начало от бесчисленных иллюстраций карманного «альманашного» размера.

В своих работах Ходовецкий, как правило, не давал воли чувствам, кроме, разве что, чувства иронии. Его призвание — бытописание, «моральный и физический», как говорили тогда, портрет эпохи, нарисованный в миниатюре. Крохотные фигурки, как бы застигнутые врасплох в игрушечных интерьерах, прелестны выразительными подробностями поз, жестов, мимики, они оживляют в нашем воображении героев и нравы давно ушедших и неповторимых времен. Нам с вами, читатель, никогда так не выражать своих чувств, не двигаться столь изысканным манером, не жестикулировать с такой естественной грацией!

Жизненный путь гравера был вполне благополучен с тех пор, как он нашел свое призвание в искусстве иллюстрации. Довольно молодым он стал ректором Берлинской академии художеств и механических наук, позднее, в 1788 году, назначен ее вице-директором и, наконец, незадолго до смерти, в 1797-м — директором. Жена и дети добавляли воодушевления в его творческие усилия, как можно судить по известной гравюре, где Ходовецкий изобразил сам себя за рабочим столом в окружении родных.Маленькие книжечки с гравюрами Ходовецкого давно разлетелись по свету. Больше того. Увы и ах, но изрядная часть гравюрок в свою очередь вылетела из них и осела в библиотеках, музеях, частных собраниях, ибо зачастую именно в гравюрах, а не в тексте видели современники и потомки главную прелесть изданий. Встречаются работы иллюстратора и у нас, в России.

Сын книготорговца, поэт, писатель, живописец и гравер Саломон Гесснер (1730—1788) награвировал раз в десять меньше работ, чем Ходовецкий, но пользовался столь же заслуженной известностью. Дидро, чьи сочинения выходили под одной обложкой с гесснеровскими, именовал его «Немецким Теокритом». Руссо свидетельствовал, что «этот человек ему по сердцу». А наш соотечественник Николай Михайлович Карамзин в стихотворении «Поэзия» отмечал, что Гесснер в восторге пел «невинность, простоту, пастушеские нравы и нежные сердца свирелью восхищал».

Отец пытался направить сына по наследственной дорожке, но мальчик плохо перенимал коммерческие приемы родителя. Уже в молодости проявилась в нем страсть к сочинительству, а оказавшись в Берлине, он воспользовался этим для получения художественного образования, с чем и вернулся домой, в Цюрих. Ему не приходилось жаловаться на косное окружение: в Цюрихе в то время проживали европейские знаменитые личности — Клопшток, Виланд, гениальнейший Лафатер. Молодой талант встречался с ними, беседовал. А с Эвальдом фон-Клейстом, столь же известным впоследствии литератором, поддерживал прямо дружеские отношения.

Литературное наследство Гесснера не столь уж велико, но почти все им написанное пользовалось успехом. Начиная с первого издания, обратившего на себя благосклонное внимание читателей — поэмы «Дафнис» (1754), и до собрания сочинений (1762) и последнего томика «Идиллий» (1772). Секрет успеха состоял в том, что автор явился одним из первопроходцев сентиментализма — литературного направления, обратившегося от принципов примата долга и разума к внутреннему миру чувств человека. «Не свирепых и обагренных кровию героев, не поля битв, покрытые трупами, воспевает моя играющая муза. Быв кротка и боязлива, убегает она, держа в руке свою свирель, от действий печальных и возмутительных», — писал он во вступлении к «Идиллиям» (перевод В. Левшина). Довольно скоро его сочинения были переведены на французский язык Губером и в этом виде распространились по всей Европе, а там оказались и в России. «Со мною Гесснер, друг природы», — восклицал князь Хованский в стихотворении, где перечислялись все его литературные любимцы. Конечно, в первую очередь, славу Гесснера в России поддерживали писатели именно сентиментального направления: Карамзин, чей теплый отзыв о нем приводился выше, перевел «Деревянную ногу» (1783); Василий Левшин, с чьих «Утренников влюбленного» мы вправе отсчитывать время побед русского сентиментализма, перевел «Идиллии» (1787). К русскому читателю-современнику нашли дорогу «Ламех и Цилла» (1774), «Златой век Дафниса» (1788), «Лаура» (1794). Знаменитый просветитель и деятель книги Н. И. Новиков издал в 1780 году «Авелеву смерть». В 1802—1803 годах вышло полное собрание сочинений в четырех томах (перевод И. Тимковского). Критика сочинений Гесснера Гердером с позиций отжившего классицизма только добавила нашему автору популярности.

Одновременно с литературным дебютом состоялась и первая серьезная проба сил в гравюре. В 1753 году Гесснер исполнил офортом лист «Весна». Затем — пятьдесят четыре маленьких «Видов Швейцарии» по оригиналам Гесса. С конца пятидесятых годов рисование и гравирование исключительно увлекли его. Всего он создал свыше трехсот офортов, преимущественно пейзажей, виньеток и иллюстраций к собственным сочинениям. Начиная с 1762 года он усердно украшал свои издания собственноручно выполненными гравюрами. Они очень отличались от того, что создавалось одновременно в других странах.

По-видимому, Гесснер так до конца и не пытался овладеть искусством резца: его вполне удовлетворял офорт. Поэтому мы не найдем в его работах той чеканной и утонченной четкости и грации, которой отмечены гравюры его французских современников (взять хотя бы иллюстрации к его же «Дафнису», выполненные Н. Делоне по рисункам П. Марилье в 1778 г.). Нет в них и поэзии действия, сугубой сюжетности, какая свойственна французской, и не только французской иллюстрации того периода. Гесснер — поэт чувства, на строения. Едва ли не главным действующим лицом у него, как правило, является пейзаж. Выполненные тщательно, с подробностью, не мешающей восприятию целого, многие иллюстрации Гесснера имеют вполне самостоятельное значение как лирические композиции, где драгоценное чувство гармонии выражено куда более отчетливо и ярко, чем в соответствующем фрагменте текста. Совсем по-иному, чем во французской иллюстрации, трактованы Гесснером такие популярные персонажи, как амуры, путти, сатиры, населяющие как большие его работы, так и крохотные виньетки. Они как бы интимизированы, включены в тихую пастораль, где играют свои роли с трогательной наивностью. Далеко не всегда напрямую связанные с текстом, эти виньетки, тем не менее, давали читателю верный ключ, код к восприятию всей книги в целом. Некоторые графические работы Гесснера копировались в других странах, где выходили переводы его писаний; его фронтисписам, бордюрам, виньеткам пытались подражать. Среди изданий писателя, иллюстрированных им самим, особого внимания заслуживают «Сочинения» в двух томах, изданные в Цюрихе в 1777—1778 годах. Гравюры к этим томам исполнены наиболее тщательно, с большим вкусом. По-видимому, к этому времени Гесснер уже как следует воплотил в практику свои теоретические изыскания и выкладки по поводу искусства, которыми одно время увлекался. В «Письмах о пейзажной живописи», выпущенных им в свет в 1772 году, мы обнаруживаем, что автор внимательно учился у живописцев прошлого, подмечая их сильные стороны, что бы потом воплотить их в собственном творчестве. Так, он полагал, что в гравюре наилучшего изображения деревьев умели добиваться голландцы Берхем, Сванвельт и Ватерлоо, что каменистые скалы давались лучше всего Сальватору Розе, а «бледные дали и фоны» — Клоду Лоррену, в то время, как «неж- но-сливающиеся холмы» — Вуверману. У Эвердингена он призывал искать живописное целое, у Рубенса — «смелую дикость», а истинный размах идеи и композиции — у Никола Пуссена.

Гесснеру повезло и в жизни — тихой, незлобивой, исполненной мирных и вдохновенных трудов, и в смерти, весьма своевременной. Он умер в 1788 году, не дожив до Французской революции, войны, падения Швейцарии, взятия Цюриха французами, убийства Лафатера и тому подобного.

В свое время писатель и переводчик Василий Левшин, представляя публике свой перевод гесснеровских «Идиллий», писал о немецких литераторах, в то время обновлявших былую популярность, так: «Немцы, может быть, ныне заслуживают уважение, по своим сочинениям, не меньшее перед тем, каковое приобрели отличные писатели других стран; они имеют множество оригинальных писателей. Стихотворения их кажется что блистают живописанием подробностей естественных и живым выражением чувств… Кажется мне, что они соединяют в себе отважность англичан с воздержностию, и остроумие французов с некоторым благонравием». Мне кажется, что эта характеристика в какой-то степени может быть отнесена и к немецким иллюстраторам, во всяком случае, к героям настоящего очерка.

Себастьянов А.

В мире книг (журнал №10 за 1988 год)



НАВЕРХ

 

Внимание! При использовании материалов сайта, активная гиперссылка на сайт Советика.ру обязательна! При использовании материалов сайта в печатных СМИ, на ТВ, Радио - упоминание сайта обязательно! Так же обязательно, при использовании материалов сайта указывать авторов материалов, художников, фотографов и т.д. Желательно, при использовании материалов сайта уведомлять авторов сайта!

 

 

 



Советские журналы


Интересное

Народному артисту РСФСР Игорю Масленникову 90 лет


У карты мира - Колумбия (1976 г.)


Новое на сайте

26.03. новости - Соня Тимофеева. Вспоминаем яркую актрису советской эпохи и ее исключительный талант

24.03. новости - "Русские приключения Синерамы" - уникальный советско-американский панорамный документальный фильм, разное - Какие плюсы можно получить вместе с образованием в режиме онлайн

21.03. новости - Борис Сичкин. Тернистый путь и невообразимая харизма

19.03. новости - Выдающийся пианист и талантливый дирижер Святослав Рихтер, разное - Хозтовары и сантехника онлайн

18.03. новости - «Ромео и Джульетта» - советский балетный шедевр на экране

09.03. новости - Валентин Черных. Мастер сценария, сотворивший шедевры советского и российского кино

08.03. новости - Георгий Георгиу. Харизматичный и невероятно талантливый актер советского кино

07.03. новости - «Иллюзион». История легендарного кинотеатра

27.02. новости - «Широка страна моя...» - инновационный фильм советской эпохи

20.02. новости - Вспоминаем советскую военную драму «Повесть пламенных лет»

 


 

© Sovetika.ru 2004 - 2024. Сайт о советском времени - книги, статьи, очерки, фотографии, открытки.

Flag Counter

Top.Mail.Ru